Ко дню «вселенских бабьих именин» — дню ангела Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, — которые празднуются 30 сентября, вспоминаем, насколько популярны были эти имена в Российской империи, и разглядываем самые красивые портреты их обладательниц.
На самом деле дочерей святой Софии (чье имя означает «премудрость») звали по-гречески: Пистис, Элпис и Агапе. Но когда славянские земли были обращены в христианство, священные тексты для новообращенных переводили с греческого на церковнославянский язык. Почему-то эти три женских имени тоже оказались переведенными — такой же чести удостоилось только мужское имя «Лев» (в оригинале «Леон»).
Однако, хотя на страницах русских святцев эти три «говорящих» имени можно было встретить уже давно, в реальную жизнь они проникли достаточно поздно — в XVIII веке. Причем обратили на них внимание в первую очередь в аристократической среде.
Самая знаменитая Вера в русском искусстве — это девочка с персиками кисти Серова, юная Верушка Мамонтова. Поэтические образы мы находим в творчестве Ильи Репина, в семье которого так звали жену и дочь: он писал их неоднократно. Хороши красавицы Веры конца XIX — начала XX века: Бахрушина (жены основателя Театрального музея), написанная модным портретистом Константином Маковским; супруга художника Судейкина (которая бросит его ради Игоря Стравинского), а также знаменитая балерина Фокина, чей портрет кисти Зинаиды Серебряковой был в 2005 году продан на «Сотбис».
(Названия картин -- всплывают при наведении курсора)
Какая-то безымянная фрейлина той же поры стала возлюбленной великого князя Михаила Павловича — и матерью его внебрачного ребенка, меценатши и благотворительницы Надежды Половцевой, чей благородный облик запечатлел итальянец Горджиани. Выбрать лучшее среди изображений певицы Надежды Забелы кисти ее мужа Михаила Врубеля, пожалуй, затруднительно. Константин Коровин обожал писать свою жену — актрису Надежду Комаровскую, но передать ее графичную пластику лучше удалось Борису Кустодиеву.
Хотя среди купцов и крестьян можно было встретить крещеных так девочек, но очень редко. В XVIII–XIX веках этими именами, считавшимися достаточно аристократическими, в основном называли дочерей, рожденных в дворянских, благородных, а затем интеллигентных семьях. Неудивительно, что среди портретов, которые писали русские художники, часто можно встретить их обладательниц. Ведь у них были деньги заказывать их лучшим мастерам — Матрены или Глаши не могли себе позволить подобное.
Примечательна картина с изображением графини Кушелевой с сыновьями: работы Боровиковского так редко попадают в продажу, что, когда в 2014 году ее выставил «Кристис» за 100 тысяч долларов, картину в итоге купили за пять миллионов долларов. А в начале ХХ века как на подбор это имя носили жены художников Бродского, Бакста и Гауша.
Имя матери, София, в отличие от дочерей, использовалось на Руси издавна — недаром древнейшие сохранившиеся храмы страны, в Киеве и Новгороде, были посвящены Премудрости Божией — то есть Софии. Им называли дочерей и Рюриковичи, и цари из династии Романовых: помимо знаменитой царевны Софьи Алексеевны (сестры Петра Великого), так звали еще одну царевну, ее тетку, а также нескольких великих княгинь московских, включая легендарную Софью Палеолог. В Российской империи имя использовалось повсеместно, и среди аристократок-именинниц этого дня, пожалуй, лидировало.
В ту же эпоху жила Строганова — ее портрет кисти Монье так изящен, что и не догадаешься, что матерью красавицы была «усатая княгиня» Голицына, прототип пушкинской «Пиковой дамы». Это имя носила жена Ивана Крамского, изображенная им за чтением (также они назовут и дочь, но красотой она пошла не в мать). В малороссийском наряде позировала Репину дочь генерала Драгомирова — любопытно, что есть похожий портрет с другого ракурса, который одновременно писал его ученик Серов.